таксь, вернемся к...
У русалки хвост не главное, у нее бюст главнее В отличие от иностранных ундин, обремененных рыбьим хвостом, отечественная русалка умеет и любит "на ветвях сидеть"
...
Решил намедни почитать малолетнему отпрыску сказки Пушкина. Открыл книгу, посадил рядом сынишку и начал читать. Не успел дойти до строки "там чудеса, там леший бродит, русалка на ветвях сидит", как мой не в меру смышленый малыш ткнул пальчиком в картинку, на коей было изображено ветвистое дерево и сидящая на нем баба с хвостом, и закричал: "Папа, папа! А как русалочка на дерево залезла? Ведь у нее ножек нету! У нее ручки такие сильные, да? Как у Шварценеггера?". Я призадумался...
Собственно, представления о русалках сложились у нас под воздействием, прежде всего, сказки Андерсена "Русалочка", одноименного диснеевского мультика, а также (у меня, например) какого-то старинного американского художественного фильма. Посему большинство граждан (причем не только малолетних) не сомневаются, что русалки обитают в воде, плещут рыбьими хвостами и вступают с человеком в сложные отношения.
Однако большой знаток русского фольклора Александр Сергеевич Пушкин, конечно, не зря загнал свою русалку на дерево. Уж он-то знал, что русская русалка с заморскими подругами-ундинами имеет не слишком много общего. И рыбьего хвоста у нее в помине нет.
В славянской мифологии русалки – это сверхъестественные существа, в которых превращаются заложные (то есть умершие неестественной смертью) покойницы – самоубийцы, а также проклятые родителями. Как правило, это красивые девушки с распущенными волосами – зелеными, реже русыми; характерная черта в облике русалок – крупные груди. Повстречаться с этими созданиями можно либо на берегах водоемов, где они расчесывают свои волосы, либо в лесу – они любят качаться на ветвях. Вот почему у Пушкина "русалка на ветвях сидит"!
Из воды русалки выходят на Троицу и до Петрова дня блуждают по суше. Русский ученый, специалист по восточнославянской этнологии и фольклористике Д.К. Зеленин приводит такое описание: "К русалкам относят женщин, наложивших на себя руки. Получив в свое владение подобную женскую душу, главный начальник злых духов дает повеление варить ее в котле, с разными снадобьями и зельями, отчего женщина делается необыкновенной красавицей и вечно юной; они живут обыкновенно в реках, а с Троицына дня до Петрова странствуют по земле, витают в лесах, избирая себе приютом старые деревья, особенно дубы; качаются на древесных сучьях или разматывают пряжу, похищая ее у поселянок, которые ложатся спать без молитвы. Русалки ненавидят женщин и прельщают мужчин. Ни один мужчина не может устоять против ослепительной их красоты и при первом взгляде влюбляется". Кроме того, они совершают всякие каверзы: портят посевы, топят людей, защекочивают до смерти, сводят с ума и т.д. Еще они могут напускать мор на домашний скот, насылать проливные дожди и град.
Но от козней русалок можно спастись. Как и прочая нежить, они не выносят вида креста, не могут переступить через начерченный на земле круг, осененный крестным знамением; боятся чеснока и любого железа, будь то иголка, булавка или нож. Когда русалка окликает человека по имени, следует хранить молчание: не зная имени, она не в силах причинить вред. "Против чар и козней русалок, – пишет фольклорист С.Максимов, – отыскалось еще снадобье, равносильное священной вербе и свечам Страстной недели, – это полынь, трава окаянная, бесколенная. Надо только пользоваться ее силой и применять ее на деле умеючи. Уходя после Троицына дня в лес, надо брать эту траву с собою. Русалка непременно подбежит и спросит: "Что у тебя в руках: полынь или петрушка?" – "Полынь". – "Прячься под тын", – громко выкрикнет она и быстро пробежит мимо. Вот в это-то время и надо успеть бросить эту траву прямо русалке в глаза. Если же сказать "петрушка", то русалка ответит: "Ах ты, моя душка", – и примется щекотать до тех пор, пока не пойдет у человека изо рта пена и не повалится он, как мертвый, ничком".
У русалок есть родственницы – мавки. В мавок, по поверьям, превращаются дети, умершие без крещения. А.Н. Афанасьев пишет: "Младенцев мертворожденных или скончавшихся без крещения русалки похищают из могильных ям и уносят в свои воды; они крадут их даже из-под порога избы. В течение семи лет в Троицын и Духов дни души этих младенцев летают по воздуху и выпрашивают себе крещение. Думают, что их можно спасти произнесением слов: "крещаю тебя во имя Отца и Сына и Св. Духа!" и ежегодными панихидами в первый понедельник Петровки. Если же в семилетний срок они не будут искуплены молитвами и не услышат ни от кого приведенной формулы, то навсегда остаются в обществе русалок. Та же судьба ожидает и тех несчастных младенцев, которых проклинают матери еще в утробе или до совершения над нами таинства крещения; они исчезают из дому и становятся русалками. Живут мавки в лесах и являются людям под видом молодых красивых девушек. Так же как и русалки, они завлекают мужчин, заговаривают их, принимаются щекотать и не отпускают, пока не защекочут до смерти. Мавки стараются мстить людям за то, что допустили их умереть некрещеными и лишили небесного царства. В летнее время они плавают в ночные часы на поверхности рек, источников и озер и плещутся водою, а в Зеленую неделю бегают по полям и нивам с печальным возгласом: "Мене маты породыла, нехрещену схороныла!".
А вот фараонки – родные сестры зарубежных русалок, то есть ундин, потому что у всякой фараонки непременно есть рыбий хвост. Иногда они останавливают корабли или лодки и спрашивают: скоро ли будет страшный суд, продолжают ли дети носить под праздник Рождества Христова "вечерю" своему крестному отцу и своей крестной матери? Получив на первый вопрос утвердительный, а на второй отрицательный ответ, радуются; в противном же случае с досады могут и потопить корабль. По другой версии, фараонки спрашивают, скоро ли конец света. Если им отвечают, что не скоро, они с плачем скрываются под водой. Фараонки водятся преимущественно в морях, и уж конечно, на ветвях сидеть никак не могут.